Гузлу я написал по двум мотивам:
1. я хотел посмеяться над «местным колоритом», в который мы слепо ударились в лето от рождества Христова 1827.
2. Для его объяснения мне необходимо рассказать вам следующую историю.
В том же 1827 году мы с одним из моих друзей задумали путешествие по Италии
- Мы набрасывали карандашом по карте наш маршрут.
- Так мы прибыли в Венецию — разумеется, на карте
- где нам надоели встречавшиеся англичане и немцы, и
- я предложил отправиться в Триест, а оттуда в Рагузу.
- Предложение было принято, но кошельки наши были почти пусты, и
- эта «несравненная скорбь», как говорил Рабле, остановила нас на полдороге...
Тогда я предложил сначала описать наше путешествие
- продать его книгопродавцу и
- вырученные деньги употребить на то, чтобы проверить, во многом ли мы ошиблись.
На себя я взял собирание народных песен и перевод их
- мне было выражено недоверие, но
- на другой же день я доставил моему товарищу но путешествию 5 или 6 переводов
- Осень я провел в деревне.
- Завтрак у нас был в полдень, я же вставал в 10 часов;
- выкурив одну или две сигары и не зная, что делать до прихода дам в гостиную,
- я писал балладу. Из них составился томик,
- который я издал под большим секретом, и мистифицировал им 2-х или 3-х лиц.
Вот мои источники, откуда я почерпнул этот столь превознесенный «местный колорит»:
1. небольшая брошюра одного французского консула в Банялуке.
- Ее заглавие я позабыл, но дать о ней понятие нетрудно
- Автор старается доказать, что босняки — настоящие свиньи, и
- приводит этому довольно убедительные доводы
- Местами он употребляет иллирийские слова, чтобы выставить напоказ свои знания
- (на самом деле, быть может, он знал не больше моего)
- Я старательно собрал все эти слова и поместил их в примечания.
2. Затем я прочел главу: "De costumi dei Morlachi" из «Путешествия по Далмации» Фортиса.
- Там я нашел текст и перевод чисто иллирийской заплачки жены Ассана-Аги;
- но песня эта переведена стихами.
- Мне стоило большого труда получить построчный перевод,
- для чего приходилось сопоставлять повторяющиеся слова самого подлинника с переложением аббата Фортиса.
- При некотором терпении я получил дословный перевод, но относительно некоторых мест все еще затруднялся.
- Я обратился к одному из моих друзей, знающему по-русски,
- прочел ему подлинник, выговаривая его на итальянский манер,
- и он почти вполне понял его.
- Замечательно, что Нодье, откопавший Фортиса и балладу Ассана-Аги
- и переведший со стихотворного перевода аббата, еще более опоэтизировав его в своей прозе,
- прокричал на всех перекрестках, что я обокрал его.
[…] Вот и вся история
- Передайте г. Пушкину мои извинения.
- Я горжусь и стыжусь вместе с тем, что и он попался»</i>
____________________________________________________
Е. Габович, "История под знаком вопроса", "Нева", СПб-Москва, 2005
Глава 7. "Мифы предыстории",
http://ru.geschichte-chronologie.de/index.php?option=com_content&view=article&id=18:gab2005-7-&catid=27:2008-11-15-18-05-58&Itemid=35
Навеяно "кацманафтами": http://morava08.livejournal.com/297174.html